Зубаиров Дилявер Мирзабдуллович
(5.09. 1931, Казань – 22.09.2010, Казань)

Заведующий кафедрой биохимии КГМИ (с 1964)

«Я – из ХХ века. В XX веке протекала жизнь четырех поколений нашей семьи и началась пятого. Закончился путь моих дедов, моих родителей. Также на этот век пришлась жизнь моих детей. Мои деды не знали ни радио, ни телевидения, ни антибиотиков. Моим детям трудно представить себе жизнь без самолета, ЭВМ, без сообщений о постижении глубин космоса и, к сожалению, об угрозах ядерного оружия, глобальных изменениях климата и антропогенных сдвигов окружающей человека среды. И, тем не менее, жизнь всех четырех поколений, об устремлениях которых мне известно, объединяет одно: стремление к справедливости.

Я родился в семье врача (отец - врач, мать - ассистент кафедры общей химии авиационного института). После окончания казанской средней школы №4 в 1949 г. я поступил на первый курс лечебного факультета Казанского медицинского института. Знакомые по школе и умудренные опытом второкурсники Гоша Низамутдинов и Газы Максудов, встретив меня в вестибюле, посоветовали: "Записывайся в кружок по физике. Если будешь ходить в этот кружок, то сможешь получить на экзамене хорошую оценку". Я последовал совету старших товарищей и, придя в кружок, оказался избранным его председателем. Отличную оценку по физике я действительно получил, но, думаю, что не только потому, что ходил в кружок.

Так как я посещал кружки, на втором курсе меня выбрали в комсомольское бюро и назначили ответственным за участие студентов в СНО. С третьего курса я стал членом общеинститутского совета СНО. Это был очень симпатичный коллектив из студентов разных курсов. Много внимания уделял нам наш научный руководитель - профессор Т Д. Эпштейн. Товий Давыдович был на всех заседаниях, с ним всегда было интересно. Восхищало его ораторское мастерство.

Лекции по физиологии читал у нас, второкурсников, знаменитый Алексей Васильевич Кибяков. Читал ярко, доходчиво, оттеняя по ходу изложения нерешенные вопросы физиологии, что было необычно по сравнению с другими лекторами. Они были очень убедительными и раскрывали путь познания каждой проблемы. После лекции хотелось подумать над этими нерешенными опросами, найти ответы на них, путем логических рассуждений. Тогда же я купил и небольшую по объему книгу А. В. Кибякова «Природа регуляторных влияний симпатической нервной системы». Книга стала для меня, примером логики научного исследования.

На третьем курсе я пришел на первое заседание кружка кафедры патофизиологии, которой заведовал член-корреспондент АМН, профессор Андрей Дмитриевич Адо. Имя Адо в нашей семье было известно, т.к. его отец Дмитрий был одним из любимых преподавателей моей мамы. Лекции А.Д. Адо читал своеобразно: быстро и темпераментно. Записывать их было трудно, но слушал я их с большим интересом. Кружком руководил доцент Михаил Ильич Ундрицев. Заметив мою активность в кружке, он подвел меня к ассистенту Ляле МухаметхановнеИшимовой, и отрекомендовал как потенциального помощника в ее исследованиях. Она стала моим первым и главным учителем на пути в науку. Помогал Ляле Мухаметхановне в ее опытах— привязывал собак, давал им наркоз, готовил операционное поле. В том случае, если эксперимент удавался, я мог проводить самостоятельный опыт на другой стороне шеи собаки. Ляля Мухаметхановна требовала аккуратного и регулярного ведения протоколов опытов, слушала мои доклады, корректировала их по мере необходимости. Учеба под руководством. А.В. Кибякова и Л.М. Ишимовой была важным событием, поскольку предопределила выбор теоретической специальности — того, чем я занимаюсь всю жизнь. Думаю, что общение с ними повлияло и на то, как я работаю со студентами. Требую от них того же, чего требовали от меня, студента, мои учителя.

Для самостоятельной работы Л.М. Ишимовой мне была предложена тема по выяснению рефлекторного влияния разрешающей дозы антигена с рецепторов каротидного синуса на свертывание крови.. Через некоторое время на кафедре появилась Галия Курмаева, с которой учились в одной группе. Мы стали работать вместе. На четвертом курсе мы сделали наш первый общий доклад.. Так, в период работы в кружке я лучше узнал эту удивительную редкую девушку, которая после окончания института стала моей женой и верным спутником всей дальнейшей жизни.

По материалам студенческих исследований я подготовил две статьи. Вновь назначенный заведующий кафедрой патофизиологии М.А. Ерзин обратил на меня внимание и согласился руководить аспирантурой. Однако в 1955 г. - в год моего окончания института - вышел приказ: всех врачей направлять на работу в села. В аспирантуре оставили, благодаря ходатайству директора института Р.А. Вяселева, только двоих: меня и Г.И. Полетаева, т.к. у нас были почти готовые работы.

В 1958 г. окончил аспирантуру, защитив кандидатскую диссертацию на тему: "Влияние интероцептивных рефлексов и функционального состояния высшей нервной деятельности на свертываемость крови" (руководители профессора Л.М. Ишимова и М.А. Ерзин). После защиты кандидатской диссертации работал ассистентом кафедры фармакологии. В 1964 г. защитил докторскую диссертацию на тему: «Физиологические и патофизиологические механизмы регуляции свертываемости крови». С этого же года заведую кафедрой биохимии КГМУ.

В ходе проведения названных исследований мною была открыта циркуляция тромбина в крови животных, перенесших острую кровопотерю, и сформулирована, опубликованная в 1961 г., теория непрерывного свертывания крови, которая противостояла теории Пауля Моравица о невозможности появления тромбина в кровотоке. Поэтому на протяжении 15-20 лет на конференциях и в научной печати в многочисленных дискуссиях мне пришлось отстаивать новую теорию. Признанию справедливости моего взгляда способствовали три обстоятельства. Во-первых, ряд вновь полученных мною экспериментальных доказательств был, даже без моего ведома, перепечатан из русских журналов в США. Во-вторых, поддержка, оказанная выдающимся патологоанатомом, академиком АМН И.В. Давыдовским в форме цитирования и академиком АН Украины В.А. Белицером (биохимик) в форме опубликованной рецензии, а также клиницистами, которые получили подтверждение этой теории. Среди последних ясно понял и сформулировал свое отношение к новой теории академик АМН Л.С. Персианинов (акушер-гинеколог), выступив на страницах «Медицинской газеты». В-третьих, независимые исследования проведенные в других странах. В 1991 г. за эти многолетние исследования мне была присуждена Государственная Премия РФ в области науки и техники.
В настоящее время я продолжаю изучать механизмы, обеспечивающие возникновение тромбина в кровотоке. Удалось установить новый механизм поддержания гиперкоагулемической реакции - микровезикуляцию клеточных мембран. В последние 3 года я мало публиковался, т.к., кроме чтения полного лекционного курса и учебно-методической работы, был занят написанием книги «Молекулярные основы свертывания крови и тромбообразования» и экспериментами, в которых обнаружилось, что, кроме микровезикуляции, выявленной на нашей кафедре в 70-е годы, имеется еще какой-то другой эффекторный механизм, обеспечивающий чрезвычайно резкое и сильное повышение свертывания крови, вплоть до образования внутрисосудистых сгустков.

Под моим руководством и при консультации подготовлено 8 докторов и 33 кандидата наук. Имею следующие почетные звания и правительственные награды: Заслуженный деятель науки ТАССР и РФ, лауреат Государственной премии РФ (1991), Орден Трудового Красного Знамени. Являюсь членом ПНЦ «Биохимия» Минздрава РСФСР, научного совета по проблемам биологической и медицинской химии при АМН РФ, редакционного совета журнала «Гематология и трансфузиология», с 1961 г. - ответственный секретарь, а с 1974 г. - главный редактор «Казанского медицинского журнала».

Зубаиров Дилявер Мирзабдуллович был автором 265 научных публикаций. Среди них - 171 журнальная статья, 5 монографий, 1 учебник, выдержавший 3 переиздания, и 18 учебных пособий. Осуществил научное руководство в подготовке 10 докторов и 32 кандидатов наук. Награжден орденом Трудового Красного Знамени, медалями «Ветеран труда» и «В память 1000-летия Казани».